Индустрия высоких технологий нашла золоту практическое использование – этот материал оказался полезным для защиты оголенных проводников от коррозии, обеспечивая надежный контакт в разъемах на долгие годы. Разобрав любой гаджет, можно увидеть золотой отблеск на конекторах, портах, шлейфах и т. п. Количество золота в одном смартфоне микроскопическое, но в масштабах всей индустрии это существенная проблема.
В одном iPhone XS золото составляет 0,01% массы всего смартфона, по данным отчета apple’s 2019 Environmental Responsibility Report. Это всего лишь 0,018 грамма. Но Apple за один 2019 год отгрузила около 200 млн iPhone.
В среднем производство одного кольца с несколькими граммами золота оставляет 20 тонн отходов горнодобывающих, говорит директор по добыче организации Earthworks Паял Сампат.
Добыча золота происходит с использованием разрушительных методик, которые уничтожают дикую природу, включая дождевые леса Амазонки. Золотая шахта Lihir в Папуа – Новой Гвинее ежегодно загрязняет Тихий океан 5 млн тонн токсичных отходов с цианидом. Даже в развитых странах типа США добычи металлов является главным фактором вредных выбросов в воздух, воду и почву.
Добыча золота также является одним из тех, кто финансирует вооруженные конфликты. К 2015 году более половины золотых шахт Конго были под контролем вооруженных боевиков. Около 80% кустарных добытчиков в Конго работают на добыче золота.
Эксперты считают, что нелегальные финансовые потоки из таких точек добычи финансировали войны в Конго в период с 1996 по 2003 годы. Жертвами этих конфликтов стали 5 млн человек.
В попытке повлиять на ситуацию США, Евросоюз и Китай создали международные торговые регуляции. Они запрещают использование минералов, добытых в Конго. Но эта страна лишь одна из пострадавших. Многие компании скрыто финансируют конфликты в других регионах, например, Колумбии. В ней добыча золота опередила производство кокаина в качестве источника финансирования организованной преступности.
В 2017 году власти США начали размышлять над выходом из соглашения о конфликтных материалах. Этого не произошло, но активная поддержка соглашения прекратилась с мотивом, что заставлять компании раскрывать происхождение материалов для их продукции не является конституционным.
В 2016 году исследователи Йонг Ким и Геральд Дэвис проанализировали 1300 отчетов компаний относительно происхождения материалов для их продукции. Лишь 1% (13 компаний) могли беспрекословно говорить, что не используют сырье из Конго. Почти 80% корпораций признали, что не могут назвать страну происхождения сырья.
Проблема в том, что при анализе цепи поставок чем ближе к первому поставщику, тем меньше прозрачности. Уже после второго посредника разобраться становится очень сложно. Компании же имеют семь или более посредников, которые отделяют ее от добывающей шахты.
«Названия поставщиков часто считаются приватной информацией, многие фирмы опираются ее раскрытию. Меньшие поставщики могут не иметь законной обязанности сотрудничать с расследованием. Некоторые из поставщиков являются просто небольшим семейным бизнесом, который не имеет возможности вести учет происхождения сырья», – говорит Ким.
Но компаниям может быть не обязательно расследовать цепь поставок непосредственно до самих шахт. Их в мире насчитывается тысячи, многие из которых не имеют веб-сайта или других контактов. Но в мире есть лишь несколько сотен перерабатывающих заводов. Именно после них уже невозможно определить происхождение сырья. Тщательный аудит этих перерабатывающих заводов позволил бы уменьшить количество материалов из конфликтных регионов.
Добиваться прозрачности от перерабатывающих заводов сложно и может быть малоэффективно. Выходом может быть использование вторичного золота, добытого из уже изготовленной продукции.
Например, Apple заявляет об использовании 100% вторичного олова и 100% вторичного алюминия. Но она не раскрывает информацию об использовании вторичного золота. Тем временем она также получает золото из Колумбии, Перу, Венесуэлы, Бразилии.
По материалам: medium.com
